читать дальшеМда...Однако, новости из вне все больше и больше разрушают оболочку вокруг меня. Ну, и не только новости.
Изначально, я была против репетиций, ибо выражать свою память людям можно и безо всяких квартирников и отчетников. Но так, как выебоны поставлены выше памяти и уважения, а у кого-то это сродни дани богам, то я была поставлена перед фактом того, что микрофон на время репетиций мой друг и вся группа мои друзья. Первые пять я гордо прогуляла. Не поддаваясь на шантаж типа "но это же был твой лучший друг" или "а нам казалось, что Алекс и Даня нравились тебе больше нас, ты бы никогда не отказала им при жизни спеть что-то". Мне было откровенно плевать. Но неделю назад, копаясь в архивах и переписках аськи, нашла разговоры с Алексом. Там черным по белому было то, что он очень хочет квартирник, только, мол, ударники на них не нужны. Подумав, я все-таки притащила свое тело в репетиционку. Пока шла по этим закоулкам, воображение и память начали творить удивительные вещи....мне казалось, что сейчас как обычно из-за угла выскочат Алекс и Даня и начнут размахивать руками, рассказывая, что на этот раз было в университете и кто какие партии начал делать. Увиделся, пока не заснеженный, бугор, где мы играли в войнушку снежками... начало пробивать на слезы. Потому, что их нет и никогда не будет. Дошла до двери. Подолбилась. Сквозь дверь было явно слышно, что они играют что-то и громко смеются. Постояла на морозе минут двадцать. Наконец у них прорезался слух. Зашла молча. Все были рады до небес, еще бы..выгода правое дело, ведь буклеты на альбом кроме меня бесплатно делать не станет никто. Послушала нового клавишника и ударника...коряво все. Поняла, что ребята скатились уровней на десять ниже. Расстроилась еще сильнее. Встала к микрофону и опять уставилась на место, где стоят барбаны, или, иными словами, где сидел Алекс. Впала в ступор. Стало ясно, что никто теперь в середине песни не ускорит темп, чтобы я начала нервно задыхаться натягивая вокал. И не будет смотреть на меня в упор и смеяться, при этом успевая играть. Место где стоял Данил вообще никто не занимал. Ребята говорят, что когда встают туда по телу начинают бегать мурашки и бросает в холод. Ну, пусть так. Из задумчивости меня вывел крик нового басиста. Я уставилась в текст. Текст был знакомый, но до ужаса противный. На сколько я помню писал его соло гитарист. При наложении на музыку вроде не все так ужасно. Если вдуматься в смысл...все слишком банально. Дешево. Играют тоже дешево. Все ужасно. В итоге я психанула, взяла акустику и села петь "Колыбельная" просто для себя. Ребятки не ожидая такого поворота по открывали рты. Долго объясняла, что сейчас петь под тяжелый инструменталл не могу, так как ангина и я просто выплюну легкие. Конечно, я помню, как Даня орал "положи легкие на пол , но вытяни эту партию", но от него это звучало как-то адекватнее. Слушать их предложения я отказалась. Итог был таков, что я пела под гитару, а они сидели и слушали, к счастью, остатки их совести не дали им пить во время исполнения или встревать. Потом проиграли два тяжеляка, легкие и правда чуть не сплюнула. Теперь с непривычки болит грудная клетка. Никакого удовольствия, как раньше нет. Рада была только Мурзику, коту, который живет в репетиционке. Сухо распрощалась со всеми и ушла. Пошла по морозу пешком, вспоминая те дороги, которыми мы ходили... Те два человека, которые с легкостью проходили проверки на подлинность. Без слов. Они молча делали. Никто тогда не бегал кругами, не паниковал...только дела. Помощь, значит, помощь, а не сопливые утешения. Дружба, значит, вместе, а не буквы в сети...тогда мы даже не помнили, что такое интернет....
Куда все ушло....
А еще радует некогда лучшая подруга, рассказами о своих трех абортах....
Здорово, что кто-то не может иметь детей, а кто-то глушит их внутри себя, а потом отхаркивается, выходя из туалета. Высказывает, что слишком добрая и ей не чета. Говорит, что на подобные поступки ее толкает любовь к другому человеку, который важнее чем дружба. Здорово, что я не держу обид.
Это ведь так помогает жить. Сообщения в аське "ну и как дела?". Нытье о неудавшейся личной жизни и о не родившемся младенце. я рассчитывала, что понянчу, практически, племянника. Что поделать. Все пути расходятся.
У соседок сектантское помешательство с бабской тупостью в перемешку.
Поэтому мне все реже хочется говорить.
Теперь важно просто закончить незаконченное..там будет видно.
А вот текст песенки. Саму запись загрузить не могу. Дайри очень тупят..странно.
Мы снова дышим разноцветьем трав
Под ясным взором золотой звезды...
"Храни нас всех. Не только тех, кто прав.
Храни от тьмы, от боли и беды."
Щебечут птицы, и смеется дождь,
И так легко дарить друг другу мир,
И не желаешь думать, и не ждешь,
Что вновь судьба придет развлечься в тир.
Судья порой бывает слишком строг,
И это научило одному:
Есть бог - предвечный, многоликий бог,
Но чаще мы взываем не к нему.
И, вновь, и вновь шагая за порог,
Улыбкою затеплив свой рассвет
Молитву шепчем, пленники дорог,
"Храни нас всех, благая Элберет".
Песнопляс
читать дальше
А вот текст песенки. Саму запись загрузить не могу. Дайри очень тупят..странно.
Мы снова дышим разноцветьем трав
Под ясным взором золотой звезды...
"Храни нас всех. Не только тех, кто прав.
Храни от тьмы, от боли и беды."
Щебечут птицы, и смеется дождь,
И так легко дарить друг другу мир,
И не желаешь думать, и не ждешь,
Что вновь судьба придет развлечься в тир.
Судья порой бывает слишком строг,
И это научило одному:
Есть бог - предвечный, многоликий бог,
Но чаще мы взываем не к нему.
И, вновь, и вновь шагая за порог,
Улыбкою затеплив свой рассвет
Молитву шепчем, пленники дорог,
"Храни нас всех, благая Элберет".
А вот текст песенки. Саму запись загрузить не могу. Дайри очень тупят..странно.
Мы снова дышим разноцветьем трав
Под ясным взором золотой звезды...
"Храни нас всех. Не только тех, кто прав.
Храни от тьмы, от боли и беды."
Щебечут птицы, и смеется дождь,
И так легко дарить друг другу мир,
И не желаешь думать, и не ждешь,
Что вновь судьба придет развлечься в тир.
Судья порой бывает слишком строг,
И это научило одному:
Есть бог - предвечный, многоликий бог,
Но чаще мы взываем не к нему.
И, вновь, и вновь шагая за порог,
Улыбкою затеплив свой рассвет
Молитву шепчем, пленники дорог,
"Храни нас всех, благая Элберет".